Эдуард Мане.
"Олимпия".
1863.
Постоянно находя что-то необычное, Лотрек увлекает за собой приятелей. «Пойдем посмотрим на нее…» - мог вдруг предложить он. «На кого?» - «Тише!» - И он с лукавым видом прикладывал палец к губам. Друзья покорно следовали за ним.
Заинтригованные, они брели по каким-то улочкам, а он время от времени оборачивался и, подняв палец, шептал: «Это тайна!» - и давился от смеха. Потом он, с трудом переводя дыхание, поднимался на шестой этаж старого дома на улице Дуэ и останавливался. «Она более знаменита, чем президент республики!» - заявлял он и стучался в дверь мансарды.
Дверь отворялась, и женщина неопределенного возраста, с испитым лицом впускала посетителей в свою трущобу. Кто же она, эта нищенка, которой Лотрек приносил конфеты? Кто эта несчастная, которая зарабатывала себе на жизнь тем, что ходила по террасам кафе на площади Пигаль с обезьяной, танцевавшей под ее гитару? Ла Глю. А кто такая Ла Глю? А Ла Глю - Викторина Меран, бывшая натурщица. Тридцать лет назад она позировала Мане для его «Олимпии».
Анри Перрюшо. «Жизнь Тулуз-Лотрека».
* * *
Эдуард Мане.
«Олимпия». Фрагмент.
1863.
Александр II, подавив в себе прежние обиды, с большой ловкостью завел речь об угрозе Франции со стороны Пруссии. Но тут двери распахнулись, и, нежно шелестя муслиновыми шелками, вошла (нечаянно? или нарочно?) Евгения Монтихо; при ней царь уже не стал развивать этой темы... Все трое начали горячо обсуждать вернисаж импрессионистов, возмущаясь последними картинами Эдуарда Манэ – «Завтрак на траве» и «Олимпия».
Евгению Монтихо никак не устраивал сюжет первой картины, где на зеленой лужайке в компании одетых мужчин сидит раздетая женщина и с вызовом смотрит в глаза зрителю.
– А вы видели «Олимпию»? – спрашивал Наполеон III царя. – Добро бы разлеглась усталая после охоты Диана, а то ведь... Это не женщина, а самка гориллы, сделанная из каучука, возле ног которой трется черная блудливая кошка.
– Уличная девка возомнила себя королевой, – добавила Монтихо. – Как и раздетая для «Завтрака» ее нахальная подруга, «Олимпия», нисколько не стыдясь, глядит мне прямо в глаза...
Нисколько не стыдясь, она смотрела прямо в глаза царю, и Александр II невольно сравнил ее с тою же Олимпией, которую она так жестоко критиковала.
Никто еще не знал, что эта женщина сама толкает мужа на войну с Пруссией, а потому все хлопоты русской дипломатии были сейчас бесполезны.
Валентин Пикуль. «Битва железных канцлеров».
* * *
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:
/00.jpg)
